Разум, как оружие. Мысль, как патрон

Сейчас семья - это отец, мать, один-два ребёнка. Самое большее, есть ещё дедушка с бабушкой и дядя с тётей, да и те живут, как правило, где-нибудь в другом месте. Если же в семье трое детей, она считается многодетной.
В древности, во-первых, все поколения семьи жили обыкновенно под одной крышей, да ещё где-нибудь неподалёку находилось семейное кладбище, так что в жизни семьи незримо принимали участие и давно умершие предки. Во-вторых, детей рождалось гораздо больше, чем теперь. Ещё в XIX веке, в условиях единобрачия, десять и более детей было обычным явлением.
Представьте себе такой дом, в котором живут четверо-пятеро братьев с жёнами, детьми, родителями, бабушками, дедушками, дядями, тётями, двоюродными, троюродными… Целое общежитие, и все — родственники! Учёные-этнографы, изучающие жизнь самых разных народов, так и называют подобный родственный коллектив: БОЛЬШАЯ СЕМЬЯ.
Каждый человек, живший в большой семье, ощущал себя в первую очередь не ИНДИВИДУАЛЬНОСТЬЮ со своими собственными запросами и возможностями, как мы теперь. Он рассматривал себя главным образом как ЧЛЕНА РОДА. Он казался себе частичкой единого тела, единой души. Любой славянин мог назвать своих предков на несколько столетий назад и подробно рассказать о каждом из них, включая двоюродного племянника троюродного брата шурина своего прапрадеда. С предками были связаны многочисленные праздники, многие из которых уцелели до наших дней (Радуница, родительский день). Предки — чуры, щуры — хранили своих потомков, предостерегали их, являясь им в образе птиц (помните знаменитое «чур меня?»).
Знакомясь и называя себя, всегда добавляли: сын такого-то, внук и правнук такого-то. Без этого имя было не имя: люди сочли бы, что человек, не назвавший отца и деда, что-то скрывает. Зато уж, услышав, какого ты рода, люди сразу понимали, как себя с тобой вести.
Каждый род имел вполне определенную РЕПУТАЦИЮ. В одном люди исстари славились честностью и благородством, в другом встречались мошенники и задиры: значит, повстречав представителя подобного рода, следовало держать ухо востро. Человек знал, что при первом знакомстве его будут оценивать так, как того заслуживает его род. С другой стороны, он и сам чувствовал ответственность за всю большую семью. За одного набедокурившего отвечал весь род.
В ту эпоху повседневная одежда каждого человека представляла собой его полный «паспорт». Точно так, как по мундиру военного видно: какое звание имеет, каких наград удостоен, где воевал и так далее. В древности одежда каждого человека содержала огромное количество деталей, очень много говоривших о её обладателе: из какого он племени, какого рода, и массу других деталей. Глядя на одежду, сразу можно было определить, кто это такой и откуда, а значит, и как себя с ним вести. В древности точно такие же порядки существовали и у нас на Руси. До сих пор в русском языке сохранилась пословица: «По одежке встречают, провожают по уму». Только не все теперь знают, из каких отдалённых времён явилась эта народная мудрость. Обычно считается, что «по одёжке» видно, богат ли человек и со вкусом ли одевается. На самом деле всё гораздо серьёзней: впервые повстречав человека, «по одёжке» определяли его род и решали, как себя с ним вести.

В таком роду никогда не бывало ни всеми позабытых детей, ни брошенных стариков. Когда у кого-то случалась беда, родня — даже самая дальняя, которую мы назвали бы «седьмая вода на киселе» — готова была прийти на выручку. Отстроить сгоревший дом, поделиться имуществом и богатством, помочь отбиться от врагов, заступиться за обиженного.
В древней Скандинавии случалось даже так, что суд решал спорное дело в пользу того, кто приводил с собой больше родни. И даже не потому, что родня эта являлась на суд с оружием…
Мой род — моя крепость!
Зато в любой ситуации человек должен был действовать так, как будет лучше для его рода. А свои личные интересы соблюдать только потом. Такое общество, в котором безраздельно властвует РОД, учёные называют ТРАДИЦИОННЫМ. Если познакомиться с основами древней традиции, окажется, что она совершенно четко нацелена на выживание рода. Никакого «индивидуализма» традиционное общество не признаёт. И, поскольку человечество не вымерло, значит, подобное положение большую часть людей худо-бедно устраивало.

Традиционное общество с некоторой натяжкой можно уподобить муравейнику. Природе всё равно, погибнет или будет жить данный конкретный муравей: лишь бы уцелел муравейник. Вот и человеческое общество на определённых этапах своего развития заботится не столько об индивидуальной судьбе отдельного человека, сколько о выживании общества в целом. То есть — рода.

Человек, оказавшийся в те времена «без роду и племени» — всё равно, изгоняли его или он уходил сам — чувствовал себя весьма неуютно. Одиночки неизбежно собирались вместе, и столь же неизбежно их товарищество, поначалу равноправное, обретало внутреннюю структуру, причем по принципу все того же РОДА.
Род был и самой первой формой общественной организации, и самой живучей. Человеку, не мыслившему себя иначе как в роду, непременно хотелось, чтобы рядом по-прежнему были отец и братья, готовые прийти на помощь. Поэтому предводитель дружины считался ОТЦОМ своих людей, а воины одного ранга — БРАТЬЯМИ.
Пояснить это можно любопытным примером из жизни древней Руси, где в свое время господствовали примерно такие же порядки. Членов дружины такого-то князя наши летописи именуют еще «чадью», то есть в буквальном переводе его «детьми». Воинов князя Василька, например, так и называют «Васильковичами», хотя о физическом родстве нет и речи.
Рассказывая о родовом обществе, ученые пишут: «родственниками не рождались». Парадоксальная на первый взгляд фраза означает, что новорожденный, появившийся в данной семье, должен был еще «доказать» свое право быть её членом: над ним совершали вполне определенные ритуалы, по ходу которых должно было выясниться, настоящий ли это человеческий младенец или «подменыш», злой дух в обличье ребенка.
Надо ли после этого удивляться, что и воинский «род», в который вступали уже сложившиеся, взрослые люди, подвергал новых членов многочисленным испытаниям?
А значит, желающим вступить в воинские братство, назначался и испытательный срок, и весьма серьезный экзамен. Причем экзамен подразумевал испытание не только чисто профессиональных качеств — ловкости, силы, владения оружием, но и обязательную проверку духовных качеств, а также мистическое Посвящение.

Упомянув о Посвящении, сразу заметим, что в древнейшие времена воинские союзы вообще носили тайный и насквозь мистический характер. Мы теперь отдаленно можем представить нечто подобное, лишь когда речь идет о тайных школах восточных единоборств. В древности же это распространялось на ВСЕ профессиональные воинские сообщества. Почему так?
Воины участвуют в сражениях, убивают и проливают кровь. Человек, убивший любое живое существо, и в особенности другого человека, «протыкает дырку» между мирами умерших и живых. Дырка эта затягивается в течение какого-то времени, и кто знает, какие злые силы успеют сквозь неё проскочить? Не говоря уже о душах погубленных врагов, которые постараются всячески отомстить убийце, а заодно и всем, кто окажется поблизости. Одним словом, человек, совершивший убийство, пусть даже в бою, сражаясь за своё племя, неизбежно объявлялся «нечистым».
Отметим сразу же, что в древности это слово не имело того отрицательного смысла, который мы придаем ему теперь. Оно означало вовсе не связь с «нечистой силой» и злом, но просто «отсутствие ритуальной чистоты», а значит, и большую уязвимость для злых сил. Именно такая уязвимость и была присуща, по мнению древних людей, соплеменнику, который сражался и убивал. Какое-то время его не допускали к общей жизни племени, он жил и питался отдельно, совершая очистительные обряды. Удивительно ли после этого, что воины, у которых в силу «специфики» их деятельности были особые отношения с жизнью и смертью, были в глазах своих мирных соплеменников ОСОБЫМИ ЛЮДЬМИ?
Ученые пишут, что воинам с древнейших времен сопутствовала довольно странная аура, сочетавшая в себе ИЗБРАННИЧЕСТВО и ОТВЕРЖЕННОСТЬ. Отверженность была вызвана в основном тем, что рядом с воинами все время витала опасность, причем не только и даже не столько реальная, но, как мы только что видели, мистическая, а значит, угрожавшая не одному телу, но и бессмертной душе. Что же касается избранничества, то победоносный воин, стяжавший боевую славу и богатую добычу, вызывал естественную зависть мужчин, завоевывал благосклонность женщин и заставлял соплеменников думать, что ему, вероятно, покровительствуют особо могущественные Боги…
Все эти причины в древнейшие времена заставляли воинов селиться отдельно, в особых домах, своим «коллективом», и посторонние в воинские дома не очень-то допускались.
Ко времени викингов подобные традиции уже уходили в прошлое, но окончательно ещё не исчезли. По берегам Балтийского моря археологами раскопано несколько норманнских укреплений - так вот, все данные говорят о том, что жизнь в этих крепостях была организована как раз по принципам профессионально-мистического воинского братства.

Понятие чести славянам было известно под именем правды.
Репутация человека часто была для него дороже, чем жизнь, и определяла его взаимоотношения не только с людьми, но и с духами, богами, зверьем… Следует различать свою личную правду и правду рода.
Сначала о личной правде. Это репутация данного человека, его лицо. Основные нормы поведения известны всем и записаны в специальных законах, именуемых «Правдами».

Ложь, лжесвидетельство, нарушение клятвы, измена долгу, трусость, отказ от вызова на поединок, хулительная песнь гусляра, оскорбление(для оскорбленного) наносят ущерб чести. За страшные деяния, вроде убийства родича, инцеста, нарушения законов гостеприимства человек может быть объявлен вне закона.

Напротив, месть за родича, победа над врагом или монстром, удача на охоте, победа в поединке (над равным или сильнейшим противником), устройство пира или состязания, преподнесение дара, женитьба, хвалебная песнь гусляра, служба у славного князя ведут к увеличению чести персонажа.
Тем не менее, правильность поведения отдельно взятого персонажа может определить только он сам.
Однако запятнавший себя бесчестным убийством, не позаботившийся о погребении павшего врага и т.п. рискует обрушить на свою голову кары как людей, так и богов.
Правда рода представляла собой своеобразный «паспорт», под которым он был известен окружающим. Человек из доброго рода априори считался достойным (принадлежность к тому или иному роду легко отличить по знакам на одежде). И наоборот.
Предводительствовал родом (городом) лучший в оном.
Правда князя должна быть очень высокой. Запятнавший себя князь незамедлительно изгонялся со своего места (иначе оскорбятся Боги, и там — недород, набег, болезни). На его место ставился другой, непременно достойный. Также изгнать князя могли по настоянию волхвов (впрочем, тогда не было людей мудрее волхвов).
Правда рода определяется суммой «правд» его членов. Также она повышается в результате коллективных действий команды, например, за праздники, правильно устроенные, пышные свадьбы, поминки.
Волхвы, старики и гусляры знают, что ведет к чести команды, а что ее позорит.

Убийство члена одного рода членом другого обычно вызывало вражду родов.

Мне приходилось читать в некоторых работах, что, мол, славяне кровной мести не знали никогда. Но это не соответствует действительности. Стоит заглянуть в «Русскую Правду» — сборник древнерусских законов («правда», кстати, в переводе на современный язык и значит «установление, правило, закон», а также «соответствие закону»).

Так вот, «Русская Правда», записанная в XI веке, не только признает кровную месть, но даже устанавливает порядок, какой родственник за какого должен отмщать! Во все эпохи происходили и прямые злодейства, и трагические случайности, когда человек убивал человека. И, естественно, близким погибшего хотелось разыскать и покарать виноватых.

Когда подобное происходит сейчас, люди обращаются в правоохранительные органы. А тысячу лет назад люди предпочитали надеяться на себя.

Силой навести порядок мог только вождь, за которым стояли профессиональные воины — скандинавский хирд, славянская дружина. Но вождь, конунг или князь, был, как правило, далеко. Или в своей столице, или вообще в заморском походе. Да и авторитет его как правителя страны, вождя всего народа (а не только воинов) ещё только устанавливался.
В упомянутых чуть выше главах говорилось, что, согласно понятиям той эпохи, в отрыве от своего рода человек мало что значил.
Человек был прежде всего членом определённого рода, а отдельной индивидуальностью — уже во-вторых. Поэтому «дело об убийстве» решалось не между двоими людьми, а между двумя родами.

Специалисты шутят, что о людях тех времен можно написать художественное произведение в любом жанре: психологический роман, боевик, душераздирающую любовную драму, мистику, ужасы… — всё, что угодно, кроме… детектива.

Детектив посвящен раскрытию преступления и выяснению, кто преступник. Например, в древней Скандинавии (за редчайшим исключением) преступник сам направлялся к ближайшему жилью и подробно рассказывал, что случилось… Почему? Причина очень проста. Если бы он попытался утаить содеянное, он прослыл бы среди соплеменников трусом и «немужественным мужчиной», неспособным к ответственности за собственные поступки. А это было самое худшее, что с человеком могло случиться в те времена. В главе «Поединок» будет приведена цитата из закона, согласно которой обозвать кого-либо «немужественным» значило произнести попросту НЕПРОИЗНОСИМЫЕ речи!
Поэтому, если только человек был не совсем уже законченным негодяем, бесповоротной потере репутации он предпочитал возможность весьма суровой расплаты. Дальше события могли разворачиваться по-разному, в зависимости и от «состава преступления», и от характеристик тех «коллективных личностей», которыми являлись столкнувшиеся семьи. Могло кончиться примирением, а могло - выплатой денежного возмещения (виры).
Но если доходило до кровной мести, это была опять-таки месть одного рода другому. Сказанное отнюдь не означает, что все мужчины из потерпевшей семьи брались за оружие и шли поголовно истреблять обидчиков. Вовсе нет. Просто МСТИЛИ НЕ САМОМУ ПРЕСТУПНИКУ, А ЕГО РОДУ.
Спрашивается, как же крепче всего «насолить» враждебной семье? А вот как. Истребить в ней самого лучшего, самого достойного человека. Которым преступник чаще всего не являлся…
Вот по этой самой причине, как пишут авторитетные учёные, возможность кровной мести была не столько поводом для бесконечных кровавых разборок, сколько МОЩНЫМ СДЕРЖИВАЮЩИМ ФАКТОРОМ. Если бы дело обстояло иначе, люди просто вымерли бы, вырезав друг дружку. Этого не произошло, потому что КРОВНОЙ МЕСТИ — а значит, и поводов дня неё — ВСЯЧЕСКИ СТАРАЛИСЬ ИЗБЕГАТЬ.

Поединок был распространенным способом выяснить отношения, доказать свою невиновность, добиться чего-либо. Поединку обязательно предшествовал вызов. Отказаться от вызова — значит покрыть себя позором. Далеко не всегда сражались до смерти, чаще был уговор типа «до первого удара», «до первой раны» и т.п.
Поединок являлся священнодействием, и оба участника должны относиться к нему соответственно. Он мог проходить как со свидетелями, так и без оных, как на равном оружии, так и не очень. По договоренности. Ритуальные поединки, а также те, на которые хотели обратить внимание Богов, проходили без доспехов; чаще противники дрались вообще обнаженными по пояс.
Поединок обязательно предшествовал любому крупному сражению.

Славянское общество тех времен не разделялось на видимые разряды. Авторитет того или иного человека определялся его личной правдой, правдой его рода, занимаемым им положением.
Тем не менее, княжение уже передавалось по наследству (однако вместо ни к чему не пригодного наследника умершего князя город вполне мог поставить над собой уважаемого колодезника).
Воины (отчасти по причинам, упоминавшимся ранее) представляли собой единственный чётко определенный разряд.
Землёй владели свободные общинники. Занимались сельским хозяйством, в годы войны воевали как ополченцы. Кормили воинов, князей и волхвов. Ремесленники и прочие не имевшие земли люди платили деньгами или, что значительно чаще бывало, работой.
Гусляры на Руси занимали особое положение. Эти люди и развлекали князя и народ, и рассказывали истории о днях минувших, и рассуждали о том, как устроен мир. Могли при случае и колдовать, своей особой, поэтической магией. Они же и хранители древних законов и предписаний. Считалось, что если гусляр перед исполнением какого-либо важного дела (например, сватовства или войны) спел песнь, то этому делу обеспечена удача. Без гусляров не обходились похороны князей, богатырей и пр., а свадьба без певца — это вообще не свадьба. Гусляров очень уважали, считали честью для себя их принимать. Плохо обращаться, а тем более причинять вред или убивать гусляров в принципе возможно, но таковые деяния покрывают позором человека, их совершившего.
Волхвы — всеми уважаемая и почитаемая профессия. Это мудрейшие из мудрых. Стать волхвом можно только после многих лет обучения.
Волхвы служат посредниками между людьми и богами, совершают обряды, моления и жертвоприношения. Волхвы решали споры между людьми, советовали, кого избрать князем. Колдовали с помощью обрядов, заклинаний, магических снадобий. Умели и лечить (особенно магические болезни типа сглаза).
Ведьмы и ведуны жили по большей части в лесу, знали травы и заклинания. Отношение к ним простых людей было настороженное - ведь неизвестно, какими силами те обладают и на что способны, что творят — добро или худо.
Изгнанники — люди по тем или иным причинам изгнанные из племени/рода. Их не кормят, им не помогают, не лечат, не любят.
Если они выживают — это большая удача. Изгнать человека можно специальным обрядом в присутствии волхва.
Рабства как такового славяне не знали. Пленник/пленница становились «холопьями» на определенный срок, по истечении которого могли идти на все четыре стороны либо остаться на положении свободных. Кроме того, можно было выкупиться, — за ту же сумму, какая была уплачена при покупке либо по договоренности с пленившим.

Инициация.
Чтобы стать членом племени, ребенок должен был пройти инициацию.
Происходила она в три ступени. Первая — непосредственно при рождении, когда повитуха обрезала пуповину наконечником боевой стрелы в случае с мальчиком, либо ножницами в случае с девочкой, и пеленала ребенка в пеленку со знаками рода.
По достижении мальчиком трёх лет он проходил подстягу, т. е. его сажали на коня, опоясывали мечом и три раза обвозили вокруг двора. После этого его начинали учить собственно мужским обязанностям.
Девочке в три года впервые давали веретено и прялку. Действо тоже сакральное, и первой нитью, спряденной дочерью, мать опоясывала её в день свадьбы для защиты от порчи.
Прядение у всех народов ассоциировалось с судьбой, и с трёхлетнего возраста девочек учили прясть судьбу себе и своему дому.
С двенадцати—тринадцати лет и по достижении брачного возраста, мальчиков и девочек приводили в мужской и женский дома, где они получали полный набор сакральных знаний, необходимых им по жизни. После этого девушка вскакивала в понёву (род юбки, носившийся поверх рубахи и говоривший о зрелости). Юноша после посвящения получал право носить боевое оружие и вступать в брак.

До сих пор сохранившееся выражение «венчаться вокруг берёзы» довольно точно передает смысл венчального обряда русичей.
Свадьба состояла из поклонения Ладе, Роду и Триглаву, после чего волхв призывал на них благословение, и молодожены обходили три раза вокруг священного дерева, призывая в свидетели Богов, чуров и берегинь того места, где они находились.
Свадьбе обязательно предшествовал сговор или похищение невесты. Невеста вообще обязана была идти в новый род как бы насильно, чтобы не оскорбить ненароком духов-хранителей своего рода («не я выхожу - силой ведут»). С этим, кстати, связаны многочасовые рыдания и скорбные песни невесты. На пиру молодожёнам запрещалось пить (считалось, от любви пьяны будут). Первую ночь молодожёны проводили на тридевяти снопах, застеленных мехами (пожелание богатства и многочадия).

Погребальных обрядов славяне знали несколько.
В период расцвета язычества наиболее распространенным и почётным было сожжение(кродирование), с последующим насыпанием кургана. После этого на кургане проводилась тризна в память о покойном.
Вторым способом хоронили так называемых заложных покойников — умерших подозрительной, нечистой смертью, или же живших не по правде. Похороны таких умерших выражались в вышвыривании тела куда подальше в болото или овраг, после чего его заваливали сверху ветками. Делалось это для того, чтобы не осквернять землю и воду нечистым трупом.

Привычное в настоящее время погребение в землю широко распространилось только после появления христианства.

Источник
http://gifakt.ru/archives/index/rod-i-chelovek/

Литература

Семенова М. Мы - славяне. 1997, С. - Петербург, Азбука - Терра.
Рыбаков Б. А. Язычество древних славян. 1997, М., Русское слово
(переиздание).
Мифы древних славян (сборник) 1993, Саратов, Надежда.
Велесова книга.
Зеленин Д. К. Восточнославянская этнография. 1991, М., Наука.
Пропп В. Морфология/исторические корни волшебной сказки. 1998, М.,
Лабиринт.
Русские народные сказки.
Былины.

Написано Яри для "Зачарованной Руси".

---

Воспитание дочек на Руси

ВОСПИТАНИЕ ДЕВОЧЕК НА РУСИ

Воспитание детей на Руси издавна было окружено разнообразными поверьями, обрядами и традициями. Много веков назад, как и сейчас, будущие родители хотели защитить своих детей, воспитать их трудолюбивыми и вежливыми, научить грамоте. Детство считалось только истоком, из которого развиваются все качества взрослого человека. Об этом говорят русские пословицы: "Ученье в детстве - как резьба по камню", "Гни деревце пока гнется, учи дитятку, пока слушается."Свой взгляд был у наших предков и на вопросы дисциплины. Детей учили подчиняться родительской воли и почитать старших. Девочек и мальчиков сильно различалось.Если мальчиков воспитывали как добытчиков, то девочек как будущих матерей и хозяек. Их с детства учили прилежности, аккуратности, трудолюбию,почтению к старшим,целомудрию.Родители были обязаны научить девочка "хранить чистоту свою для мужа своего". "Домострой", по которому тогда жили люди требовал от главы семейства: «Если дочь у тебя, и на нее направь свою строгость, тем сохранишь ее от телесных бед: не посрамишь лица своего, если в послушании дочери ходят, и не твоя вина, если по глупости нарушит она свое девство, и станет известно знакомым твоим в насмешку, и тогда посрамят тебя перед людьми. Ибо если выдать дочь свою беспорочной – словно великое дело совершишь, в любом обществе будешь гордиться, никогда не страдая из-за нее». Девочки с детства помогали по хозяйству. Они присматривали за младшими детьми,помогали в поле и дома.Мать была обязана передать навыки дочери,которыми должна владеть хорошая жена. С ранних лет девочек учили шить, рукодельничать,готовить,вести хозяйство.Готовили к основной роли женщины.Роли жены и матери.Взросление девушек проходило согласно традициям и сопровождалось многими обрядами.Так девочкам с раннего детства готовили приданное. А в некоторых деревнях девочка сама шила или вышивала часть своего приданного.Обряды касались и внешнего вида девушек. Например девочкам с малолетства волосы заплетали в одну трехлучевую косу - это символизировало объединение жизненных сил. Коса располагалась строго вдоль позвоночника и считалось, что все светлые силы через волосы переходят в позвоночник (хребет) и наполняют человека жизненными силами, подготавливая ее к будущему материнству. Когда девушка выходила замуж, косу расплетали и заплетали уже две косы, ибо с этого времени она получала силы не только для себя, но и для будущего ребенка.

Во взрослении девочек важным этапом был обряд вскакивания в понёву (полотнище ткани, которое женщины Древней Руси использовали вместо юбки). До 15-16 лет девочки носили длинные рубахи и лишь затем приходил день, когда в присутствии всей родни и соседей проводился специальный ритуальный обряд. Девушка забиралась на лавку и начинала ходить по ней из стороны в сторону. Мать девушки следовала за ней с раскрытой поневой в руках и упрашивала дочь: "Вскочи, дитятко, вскочи, милое". Самой девице, по обычаю, следовало сердито отвечать: "Хочу - вскочу, не хочу - не вскочу!" Свершение этого обряда означало, что она объявляла себя девушкой на выданье и давала право женихам присылать сватов.Все свое детство и юность девушка находилась под покровительством отца. После свадьбы обязанность заботиться о девушке переходила к мужу. На Руси говорили " Отец бережет дочь до венца,а муж до конца".Девушка должна была почитать мужа, который был главой семейства. И то,чему ее научили родители она передавала своим детям, внукам.